Зато теперь начальник все ходит под нос песенку напевает, сначала кота Матроскина цитировал с саркастической улыбочкой :«Мы, значит, тебя на помойке нашли, от очистков очистили, а ты нам фигу показываешь!?».
Сегодня так вовсе, ехидно:
«Варвара, волчица ты, тебя я презираю, к Птибурдукову ты уходишь от меня... ».
"Золотой теленок" И.Ильфа, Е.Петрова.

В продолжение темы про ехидство моего шефа, отрыла тот самый любопытнейший отрывок из "Золотого теленка" Ильфа и Петрова. Откопала и сижу хихикаю, и все-таки шеф у меня морящий, и как у него так получаеццо в нужное время и так в тему процитировать какой-нить перл, заморил вобщем.
Далее предлагеццо вниманию тот самый отрывок, из которого собссно и были перлы.
Он лежал на клеенчатом диване, отвернувшись от всего мира, лицом к выпуклой диванной спинке. Лежал он в подтяжках и зеленых носках, которые в Черноморске называют также карпетками. Поголодав минут двадцать в таком положении, Лоханкин застонал, перевернулся на другой бок и посмотрел на жену. При этом зеленые карпетки описали в воздухе небольшую дугу. Жена бросала в крашеный дорожный мешок свое добро: фигурные флаконы, резиновый валик для массажа, два платья с хвостами и одно старое без хвоста, фетровый кивер со стеклянным полумесяцем, медные патроны с губной помадой и трикотажные рейтузы.
-Варвара! - сказал Лоханкин в нос. Жена молчала,громко дыша.
-Варвара! - повторил он. -- Неужели ты в самом деле уходишь от меня к Птибурдукову?
-Да, -- ответила жена - Я ухожу. Так надо.
-Но почему же, почему?- сказал Лоханкин с коровьей страстностью. Его и без того крупные ноздри горестно раздулись. Задрожала фараонская бородка.
-Потому что я его люблю.
-А я как же?
-Васисуалий! Я еще вчера поставила тебя в известность. Я тебя больше не люблю.
-Но я! Я же тебя люблю, Варвара!
-Это твое частное дело, Васисуалий. Я ухожу к Птибурдукову. Так надо.
-Нет! -воскликнул Лоханкин.-Так не надо! Не может один человек уйти, если другой его любит!
-Может, - раздраженно сказала Варвара, глядясь в карманное зеркальце. -- И вообще перестань дурить, Васисуалий.
-В таком случае я продолжаю голодовку! - закричал несчастный муж. -- Я буду голодать до тех пор, покуда ты не вернешься. День. Неделю. Год буду голодать! Лоханкин снова перевернулся и уткнул толстый нос в скользкую холодную клеенку.
-Так вот и буду лежать в подтяжках, - донеслось с дивана, -- пока не умру. И во всем будешь виновата ты с инженером Птибурдуковым. Жена подумала, надела на белое невыпеченное плечо свалившуюся бретельку и вдруг заголосила:
-Ты не смеешь так говорить о Птибурдукове! Он выше тебя! Этого Лоханкин не снес. Он дернулся, словно электрический разряд пробил его во всю длину, от подтяжек до зеленых карпеток.
-Ты самка, Варвара, -- тягуче заныл он. -- Ты публичная девка!
-Васисуалий, ты дурак! -- спокойно ответила жена.
-
Волчица ты, -- продолжал Лоханкин в том же тягучем тоне. -- Тебя я презираю. К любовнику уходишь от меня. К Птибурдукову от меня уходишь. К ничтожному Птибурдукову нынче ты, мерзкая, уходишь от меня. Так вот к кому ты от меня уходишь! Ты похоти предаться хочешь с ним. Волчица старая и мерзкая притом! (Самый перл)
Упиваясь своим горем, Лоханкин даже не замечал, что говорит пятистопным ямбом, хотя никогда стихов не писал и не любил их читать.
-Васисуалий! Перестань паясничать, - сказала волчица, застегивая мешок. -- Посмотри, на кого ты похож. Хоть бы умылся. Я ухожу. Прощай, Васисуалий! Твою хлебную карточку я оставляю на столе. И Варвара, подхватив мешок, пошла к двери. Увидев, что заклинания не помогли, Лоханкин живо вскочил с дивана, подбежал к столу и с криком: "Спасите! "--порвал карточку. Варвара испугалась. Ей представился муж, иссохший от голода, с затихшими пульсами и холодными конечностями.
-Что ты сделал? - сказала она. - Ты не смеешь голодать!
-Буду! -- упрямо заявил Лоханкин.
-Это глупо, Васисуалий. Это бунт индивидуальности.
-И этим я горжусь, -- ответил Лоханкин подозрительным по ямбу тоном. - Ты недооцениваешь значения индивидуальности и вообще интеллигенции.
-Но ведь общественность тебя осудит.
-Пусть осудит, - решительно сказал Васисуалий и снова повалился на диван.
Варвара молча швырнула мешок на пол, поспешно стащила с головы соломенный капор и, бормоча: "взбесившийся самец", "тиран", "собственник", торопливо сделала бутерброд с баклажанной икрой.
Кому интересно, чем закончиццоПодумываю, выучить один из ответов Варвары, хочу в ближайшее время ответить на очередной выпад насяльника
